мама!

Рецензия

• "Мама!": 2 из 10. Освистанная в Венеции скандальная картина Аронофски уже в прокате

  +6 -5

  Анна Ефременко

  Фильм «Мама!» так яростно освистывали на Венецианском кинофестивале, что услышать можно было даже у нас в Бешенковичах. Интерес к премьере это подогрело, а вот сам ...

  Фильм «Мама!» так яростно освистывали на Венецианском кинофестивале, что услышать можно было даже у нас в Бешенковичах. Интерес к премьере это подогрело, а вот сама картина подается холодной — хоть и спустя каких-то две недели после мировой премьеры. Почему — объясняет AFISHA.TUT.BY.

  Если вдруг вам это важно: ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕРЫ!

  

  О чем кино:

  По сюжету расклад такой: есть мужчина, который пишет поэмы, и женщина, которая ремонтирует дом. Они живут в своем маленьком раю — усадьбе на окраине. Потом к ним врываются чужаки, устраивают потоп, брат убивает брата.

  Наблюдательный зритель заметит, что уже где-то все это видел — например, в воскресной школе — но проявит терпение и дождется финала. Впрочем, воздать за него Аронофски и не собирается. Два часа он будет наглядно иллюстрировать сперва Ветхий, затем Новый Заветы, но все это похоже скорее на краткий пересказ, нежели на интерпретацию и осмысление. Если в юные годы у вас была пестро иллюстрированная адаптация Библии, то смотреть «Маму!» стоит разве что за те кровавые сцены, которые в печатное издание не попали из-за возрастного ценза.

  

  Справедливости ради, на два часа экранного времени Аронофски расписал еще одну идею — деспотичного патриархального строя, где мужчина подчиняет своей воле женщину. Будет еще образ вдохновения и музы, которая погибает от рук творца и его безумных фанатов, но он такой буквальный, что едва ли стоит на этом останавливаться.

  И все же кино Аронофски существует в киноконтексте, и если говорить о параллелях, на которые напрашивается «Мама!», то тут очевидно остановиться всего на двух именах — Полански и фон Триер. Первый с его «Отвращением» и куда меньше «Ребенком Розмари», второй — с «Антихристом», которого также «забукали», но уже в Канне. Напросившись, «Мама!» безусловно проигрывает обоим всухую. Фон Триеру — в его ироничном отношении, надувая щеки со всей серьезностью там, где датчанин откровенно издевался над критиками и зрителями. Полански — в подчеркнутой обыденности и повседневности психоза, человеческой двойственности и вселенского зла.

  

  Ну да черт с ними с отсылками, все мы знаем, что в фильмах Аронофски форма особенно часто затмевает содержание. В разговорах о режиссере приемы и технические находки, как правило, обсуждаются с куда большим жаром, чем контент фильма. Причем чем ярче его творческий почерк, тем тускнее содержание написанного.

  Аронофски пробовал экспериментировать и уходить от фирменных фишек раннего творчества. Рваный клиповый монтаж, так ярко выделявший «Пи» и «Реквием по мечте», уступил место длинным плавным планам. Энергичность вытеснялась замедленным всматриванием в героев. В «Маме!» же автора понесло, и он выкатил на зрителя весь свой арсенал: здесь будет оба варианта монтажа, планов, ракурсов, ритма и звуковой партитуры. Начинаясь медленно и плавно, «Мама!» уже спустя 15 минут сорвется в истерику и не прекратит ее до самого финала. В итоге без пяти минут титры Аронофски хватит почти эпилептический припадок.

  

  Авторские конвульсии можно было бы списать на традиционное внимание к патологиям (как еще говорить о саморазрушении, если не так), но за это обычно отвечают актеры. В случае с «Мамой!» — едва ли не единственные причины сходить на фильм. Бардем играет настолько мерзкого типа, что можно начинать ненавидеть его уже с постера. Лоуренс так хороша на крупных планах, что в принципе их было бы достаточно. Пфайффер просто хороша для своих 59 лет, а здесь она еще и выразительно играет глазами. А Харрису к лицу роль таинственного незнакомца, которого вот-вот срубит смертельная болезнь. Рассказанная от лица безымянной героини Лоуренс, «Мама!» должна была стать ее личным сумасшествием и истерикой. Но приступ случился с режиссером, который под занавес устраивает публичный сеанс психоанализа и вываливает на зрителя все свои чаяния. Что ж, обращайтесь.

  

  Как последняя надежда американца еще могли бы спасти жанровые формочки, но и здесь «куличики» не лепятся. История о доме, который разрушается изнутри, когда в него нагрянули чужаки, — отличный сюжет для хорроров. Но Аранофски так плотно нашпиговывает его богословным пафосом, что основа не выдерживает, и конструкция валится. Тем более та, что держится на одной затянувшейся метафоре.

  С первого съемочного дня проект держался в строжайшем секрете. Периодически Аронофски подзадоривал прессу, то опубликовав провокационный постер фильма в День матери (на нем Дженнифер Лоуренс держит свое окровавленное сердце), то превратив свой инстаграм-аккаунт в промо проекта (во время путешествий Аронофски снимал проекцию логотипа фильма на заброшенных исторических зданиях). Придется признать, что пиар-кампания вышла куда интереснее, чем само кино.

  читать всю рецензию